Наш путь к югу начался от озера Инариярви. Вокруг полярная тундра. В светлые дни даль синеет от мхов и лишайников. Пыхнет океан свинцовыми тучами – всё окрест посереет и придавленное тяжёлым небом в унынии замрёт. Нас это не пугает. Нам даже лучше. Перелётная, сгуртовавшаяся и ещё непуганая птица совсем теряет осторожность.

Арно Пикконен с акцентом, но хорошо говорит по-русски. Он когда-то учился в Ленинграде, и теперь тоже там часто бывает. Только «Санкт-Петербург» произносит корявистее и сам этому смеётся. Финский юмор – тема особая.

Если вы не путешествовали по Финляндии, но проделали путь от Мурманска до Санкт-Петербурга, не отчаивайтесь. Это почти одно и то же. С той лишь разницей, что сдержанную красоту Севера вам довелось воспринять через вагонное окно. Хотя,.. у финнов от тех же высоких полярных широт до самого Хельсинки – шоссе.

«Я давно люблю море…Не любить его нельзя. Оно влечёт генетическим зовом прародителя. Я чувствую его дыхание, в лике штиля, как неразгаданную тайну, вижу улыбку Джоконды, а в шёпоте прибоя слышу манящее, будто камлание шамана, приглашение ощутить новое, ещё не познанное мною измерение свободы.

К морю прийти никогда не поздно. Я шёл к нему долго и в свои пятьдесят начало моего познания моря, думаю, не выглядит сколь-нибудь смешным, ибо таких новичков оказалось не мало», - рассказывал Владимир. Мне, моряку, понять его было не сложно.

Всем кочкам отвесив поклоны,
Порой, как во сне, и бреду,
Тяжёлой стопой першерона
Я полем устало бреду…

( Авт. Без трофея.)

Скажите откровенно: предпочтёте вы какие-либо иные охоты заячьей? Задумались? То-то же…Однако торопиться не будем, если прикинем, какая добыча была у нас первой на зверовых охотах. « Ах, да, зайчик», - вспомнят многие свою охотничью юность. И будут правы. Зайчатник живёт в большинстве из нас прочно и неистребимо.

Уже половина нашего пребывания на Тунунгаюалуке. Сбита оскомина. Вчера близко подходили киты, а вдоль самой кромки припая промышляли косатки. Их появление связано с подкочёвкой кольчатой нерпы. На льдинах и косах они во множестве. Порой, кажется, нерпы совсем не пугаются нас.

В палатке тепло и уютно. Надышавшееся морским воздухом и обмякшее тело противится, хотя время вставать. Артаак говорил, что с подкочёвкой нерпы могут появиться белые медведи. Они следуют за ними, как волки за стадами оленей.

Видеть, как эскимосы разделывают тюленя, не менее восхитительно, чем его стрелять. Представьте себе: перед вами гора мяса и жира в 350 кг. Всё начинается с головы. Сливается кровь. Её собирают в большую посудину, чтобы потом наполнить ею очищенный и хорошо промытый желудок животного. Получится продукт сродни нашей кровянке.

Извлечённые тюленьи мозги и глаза – первейший деликатес эскимосов. Это, я бы сказал, ритуальное блюдо, отведать которое обязан добывший тюленя охотник.

Снимают шкуру и отделяют жир на удивление быстро.

Это основной способ эскимосской охоты: сидеть и ждать, ждать подолгу, бывает, по многу часов кряду, стоически перенося всё, что воздействует извне, подавляя внутреннее желание прекратить этот садомазохизм. Эскимосы – понятно. Но что заставляет (за собственные деньги!) подвергать себя истязаниям и опасности европейца? Мясо и жир с собой не повезёшь. Да и шкура тюленя не ахти, какой трофей. И сколько готовых изделий можно приобрести на потраченные средства… Тогда что? Лучше я не буду будоражить своё и чужое сознание этими размышлениями.

Эскимосы мыслят образами. Одухотворение неживой природы – от язычества. Наверное, в этом корни их бережного отношения к окружающей среде. Здесь, на острове, а точнее, на островочке, их постоянный «временный лагерь». А зайцев нет. Как нет на карте и самого острова с таким названием. Но он есть в натуре, совсем маленький. Его облюбовали тюлени Erignathus barbatus – морские зайцы. Если смотреть с моря, он и впрямь выглядит, как растянувшийся на отдыхе тюлень. С севера он чёрный, а с юга в летние месяцы склоны острова становятся зелёными.

Утром к берегу подошла большая моторная лодка Арсаака. С ним был моложавый крепкий полукровка, его напарник. С помощью поселян из лодки вытащили огромного хохлача. Скоро его шкура присоединится к тем, что умостились на чёрных камнях. Подготовленная для нас лодка ждала лишь кормчего. Вещи распределили на две посудины. На каждой по три человека.

Охотничьего лагеря на о. Тунунгаюалук достигли засветло. Дул не сильный, но достаточно стабильный северо-восточный ветер, и лодкам приходилось всё время лавировать.

Дом старосты выделялся. И размерами, и местом. Просто, когда женился его сын, сделали «зеркальную» пристройку для экономии. Вот и получилась хоромина. Арсаак, так зовут его сына, и есть старший над охотниками. Уже три года, с тех пор как не вернулась лодка прежнего бригадира Йоксы. Все случилось на охоте. Йокса буксировал добытого хохлача, когда неожиданно появились косатки. Его лодка уже обходила приткнувшийся к острову айсберг, и из охотничьего лагеря ему махали. Но Йокса не увидел атаки и отвязать тюленя не успел. Косатки напали на добычу из-за спины, вдогон.