Охота с подхода на вылетку.

На больших водных пространствах, густо поросших растительностью, где держится утка, охота с подхода на вылетку возможна лишь с берега, или же, если вода невысока, то передвигаясь пешком, по колено и даже по пояс в воде, по камышам, хвощу и проч. Если же вода высока, или дно вязко, и ходить пешком не представляется возможным, а с берега ничего не сделать, то на таких водоемах без лодки не обойтись.

В маленьких, не широких, хорошо одетых растительностью реченках, ручейках и болотцах ходовая охота на вылетку иногда бывает чрезвычайно добычливой и в то же время весьма легкой. Охотник идет по сухому берегу речки, ручейка или болота, поднимая перед собой уток и стреляя их в момент под'ема, обычно в угон или реже—поперек. Такая стрельба весьма легка.

Если реченка или болото широки, и утка крепко держится в траве или камышах, так что легко пропускает мимо себя охотника, очень хорошо охотиться вдвоем. В этом случае охотники идут по обеим сторонам речки, будучи связанными между собой длинной и довольно толстой веревкой, привязанной к их поясам. Длина веревки должна соответствовать ширине речки.

Веревка волочится потраве, выживая всю могущую спрятаться в густой растительности утку. Чтобы веревка не шла поверх травы, полезно в двух-трех местах привязать к ней небольшие тяжести. Таким же способом, кстати сказать, можно охотиться не только по уткам, но даже и по плотно сидящим бекасам и дупелям.

Но, конечно, гораздо лучше, добычливее и интереснее охотиться на вылетку в таких местах, где можно ходить пешком с собакой, хорошо идущей по утке. Стойка для утиной собаки—не важна. Гораздо важнее ее выносливость, небоязнь воды и уменье подавать убитую утку и доставать подранков. От хорошей утиной собаки ни один подранок не уйдет, как не пропадет зря и ни одна убитая утка, как бы далеко она ни упала, если, конечно, сама местность будет хоть сколько нибудь этому благоприятствовать.

В больших водоемах или болотах, поросших растительностью, где ходьба пешком по зарослям по характеру дна и глубине воды возможна, также можно охотиться с успехом с подхода на вылетку.

Подтянувши повыше патронташ, так как часто приходится шагать по воде чуть ли не по пояс, охотник ходит по камышам, тростнику и проч., поднимая перед собой уток и стреляя их на взлете. При этом способе охоты,—надо сказать, очень утомительном и трудном,—собака весьма полезна, так как иначе огромное количество подранков и многие даже мертво убитые утки будут пропадать зря: найти их в густой растительности не представится возможным.

Помимо этого, необходимо иметь в виду, что стрельба на вылетку при таком способе охоты производится в крайне неблагоприятных условиях. Сама по себе стрельба не трудна, если, конечно, отбросить неудобства, проистекающие от связанности движений охотника: ноги вязнут, трава путается вокруг тела и пр. Но утку приходится стрелять тогда, когда она поднимается над травой и камышем, и стрелять снизу вверх, причем, если трава высока, а вода глубока, утка после удачного выстрела сразу же пропадает из глаз охотника за растительностью, и заметить точно место ее падения почти невозможно.

Однако, следует иметь в виду, что если вода высока, и собаке приходится не итти с охотником, а плыть за ним, путаясь в траве, то даже самой выносливой собаки хватит не надолго.

Однажды, увлекшись таким способом охоты, я чуть было не погубил собаки, которая до того устала плавать, что начала тонуть. Чуть ли не версту пришлось мне тянуть ее за ошейник за собой к берегу. Без моей помощи собака утонула бы наверное, хотя и проходил я с ней по озерку, где охотился, какой-нибудь час. Но озеро было довольно глубокое, вода местами доходила по пояс, и собаке все время приходилось плыть. Добрался я тогда с собакой до берега весь измученный и проклиная все на свете...

В таких случаях всегда следует предпочесть, если это, конечно, возможно, охоту с лодки, а собаку иметь при себе в лодке же для разыскивания тех уток, убитых и подранков,—которых достать самому непосредственно с лодки невозможно.