Памяти отца
ПОСЛЕДНЯЯ ОХОТА
Сколько помню своего отца, он всегда был заядлым охотником, которого на страшили ни расстояния, ни погодные условия, обычно договариваясь пойти на охоту он говорил: «Идём, даже если камни будут с неба падать», чтобы он отказался пойти на охоту нужно было случится, что то сверх необычное, или присутствие человека, которого он не уважал.
(отец справа, рядом ирландский сеттер Байкал)
Даже после операции в весною 1995 году, он уже в ноябре вышел на охоту, только теперь стоял недалеко от машины, или сидел на охапке соломы или бурьяна. Я сам видел как ребята отпускали зайца, когда он шел на отца, давая возможность ему стрелять. Август 2004 года выдался мягким, тёплым. Однажды после работы, шёл пешком по дороге на дачу к родителям, рассматривая окрестности, планируя куда сходить на следующий день поохотиться на перепела, увидел стайку уток, которые кружились над полем скошенной пшеницы, явно намереваясь сесть и покормиться. В этом году здесь озимые взошли плохо, и по весне их дополнительно подсеяли горохом, следовательно, местной утке было чем кормиться. Вечером, когда солнце уже садилось, вооружившись биноклем и расположившись по выше, начал наблюдать, где само место кормёжки. К моему удивлению я увидел, что утка садится на ближнем от нас поле, если по дороге - не более 500 м. от дома сестры, что навело на мысль, устроить охоту на уток. Одна проблема, до открытия охоты на уток ещё две недели. Проведя нескалько рекогносцировок, устраиваю пяток засидок из соломы, чтоб можно было спрятаться. Всё готово, но буквально за три дня до открытия, приезжает к отцу с визитом вежливости и зерном для голубей местный агроном, из беседы выясняется, что должны подойти трактора и запахать эти паля. Отвожу его в сторону и обьясняю суть дела, подумав, он отвечает, что начнуть пахать с дальних полей, но воскресенье, а може в субботу ночью, они будут здесь. Отлично, в пятницу с меньшим племянником окончательно уточняем места пролёта уток, указываю ему скрадок для деда. Всё готово, привезён даже любимый отцом «Меркель».
Вот и суббота, с утра набегавшись по полям и прудам, после обеда обьявляем о своём сюрпризе. Вначале отец отнекивался, но внуки настойчивы и склонны отнести его на руках, пришлось ему согласиться. И вот вижу его не терпеливые взгляды на часы и солнце, осмотр ружья и патронов. Всё терпение закончилось, берёт термос с чаем и выдвигается с младшим, мы ещё не спешим и наблюдаем, как внук с ружьём и сумкой, дед с палочкой, потихоньку идут, отдыхая через каждые 50 метров. Солнце уже на склоне и мы спешим к своим засидкам, находу инструктирую – до Деда не стрелять и даже не шевелиться. Всё на месте – ждём.
Заря на небе потихоньку затухает, уток пока нет, но вот стайка прошла стороною, вторая, ещё одна, с явным намерением сесть, проходит над Алексеем и Дмитрием, завозились, на всякий случай показываю кулак. Сумерки потихоньку ложатся на поле, только небо ещё светлое и, на него его фоне, табун уток штук 15-20, заходят на поле, делают круг, опять пролетая над ребятами, вот невезуха, вчера в основном летали над отцовым скрадком, а сейчас в стороне. Утки заходят на второй круг и побочась заходят в нужном направлении, отец поднимается на колени и вскидывает ружьё, но ожидание выстрела затягивается, утки уже летят в угон, когда звучит долгожданный выстрел и одна резко идёт к земле.
Александр и я бежим к месту падения, слишим два торопливых дуплета, но на результат не вижу, не оборачиваюсь, боюсь потерять место падения. Вот он селезень во всей осенней красе. Торжественно вручаем его стрелку, у которого от волнения дрожат руки. От дома подьезжает зять на машине, грузим охотника с добычей, сами идём пешком, бурно обсуждая моменты охоты, даже промахи старших, как-то отошли на второй план и вспоминаются как что-то не существенное.
Дома уже накрыт стол, именинник сидит на почётном месте, селезень рядом, и требует, что бы ему тоже налили водки. Поскольку жена и сын не пьют, то им и вести машины, остальные дружно выпивают за удачного охотника. Слушаем его, как прятался, как целился, почему долго не было выстрела, нижний ствол осёкся (говорил же ему возьми мой «Зауэр»), как утка падала.
Собираемся домой, в дверях оглядываюсь, что бы попращаться, но всё внимание отца на селезня, который лежит рядом с ним на диване. Эта картина и сейчас стоит в глазах – на диване сидит отец, а рядом с ним в осеннем убранстве селезень. Рука отца расправляет на нём пёрышки, поправляет голову и шею, а в глазах слёзы…..
Через полгода его нестало.
Пусть он прожил жизнь, не хватая звёзд с неба, но, сколько людей поминают его добрым словом, говоря: «Это ружьё мне отремонтировал Дед….», сколько охотников считают его своим учителем: «Вот когда мы охотились с Дедом…….», для них и нас он остался Дедом и охотником с большой буквы.
Мы помним его таким
13.02.09 г.