При лунном сиянии

В июне из Красноборска, что лежит на левом берегу Северной Двины, километрах в ста пятидесяти от Котласа, пришло письмо. Оно явилось для меня в той мере неожиданным, когда долгое, прежде, ожидание чего-либо, уже стёрлось из памяти, и вы, как нередко бывает, перестаёте о нём вспоминать. И вдруг…получите сюрприз! Послание, в самом деле, таковым и являлось. Писал мне Алексей Шмелёв, некогда командир отделения боцманов большого противолодочного корабля «Образцовый»: «Вы, наверное, за болтуна меня посчитали? – с видимым огорчением спрашивал Алексей.

Езда по ночной Африке – зрелище захватывающее. Темень непроглядная. Мы выбрались из лесу на большую дорогу, и нам открылось во всей красе южное небо. Перевёрнутая Большая Медведица, похожая на котелок солдата французского легиона, мало не касалась горизонта. Непривычно упёрлись вверх рога молодого месяца, а Южный Крест, как божье благословенье, указывал путь. То и дело выхваченные светом фар перебегали дорогу мангусты, леопардовые кошки, поджав опущенный зад, вприпрыжку уходили гиены.

После Бишофта и Моджо на возвышенностях зачастили эфиопские селения. Издали они напоминали украинские хаты. Круглые с конической крышей из соломы крестьянские дома («тукули»), выкрашенные в белый цвет, выглядели очень живописно. А когда среди них мы разглядели все атрибуты православной церкви, и вовсе переглянулись.

Показалось протяжённое озеро, и заметно обильнее стала растительность, следом потянулись заросли кустарников, переходящие в лесные массивы. Указывая на прилегающие к лесам поля, наш провожатый сказал, что в таких вот местах крестьяне страдают больше всего.

Белые предпочитают в обезьян стрелять. Такая уж у нас тяга к оружию. Аборигены добывают «дженжеро» с помощью различных ловушек, и лишь крепко осерчав на разорителей их плантаций и огородов, объединяются для проведения истребительных акций. Тогда, понесшие большой урон приматы, в страхе рассеиваются, отступают и на время покидают негостеприимный район. Уарга поведал нам, что они очень хорошо знают предназначение огнестрельного оружия и, завидя вооружённого человека, поднимают тревогу, сообщая о его приближении всем джунглям. Так что подойти к ним на выстрел не просто.

В Аддис-Абебе цель нашего тура никого не удивила.

-- А, «дженжеро», - закивал головой худой таможенник-абиссинец, и мы поняли, что первооткрывателями обезьяньей охоты не являемся. Но что мы о ней знаем? Да, в сущности, ничего, если не считать общих справочно-энциклопедических сведений, почерпнутых накануне поездки. Приходилось довериться организаторам и полагаться на опыт аборигенов.

Зонально Эфиопия делится на три части. Первая – Колла, расположена на высоте от 600 до 1500 метров над уровнем моря.

Было душно и сумрачно. Густые ветви сикимор, перевитых лианами, заслоняли солнечный свет. «Вон их убежища, - показал проводник на шатровые верхушки гигантских деревьев, - но будьте осторожны, здесь совсем не сложно наткнуться на леопарда или огромного удава…»

Из Лапландии к месту зверовой охоты в Суоми мы прибыли, когда на землю ложился первый снег.